Ученый Евгений Ясин, в 90-ых стоявший у истоков формирования рыночной экономики в России, вспомнил, с чего все началось 25 лет назад и сделал прогнозы на будущее. От кого четверть века назад страна получила независимость, прав ли оказался реформатор Егор Гайдар, куда мы движемся сегодня и что нас ждет, если не принять решительных мер — в эксклюзивном интервью нашего агентства.
12 июня в России отмечают годовщину принятия Декларации о суверенитете. Четверть века назад документ, ознаменовавший начало конституционный реформы, приняли народные депутаты Верховного Совета РСФСР. В 1991 году в этот же день на первых в истории России всенародных выборах президента победу одержал демократ Борис Ельцин. Спустя два года он включил 12 июня в календарь праздничных дат. Несколько лет праздник носил название День независимости России, пока в 2002 году «независимость» не убрали (у многих она ассоциировалась с неким актом борьбы политических элит, вызывала сожаления о распаде СССР) и 12 июня стало называться Днем России.
По данным Левада-центра, треть россиян сегодня называют праздник по старинке — Днем независимости, причем доля тех, кто считает, что она «пошла стране во благо» с каждым годом растет.Если в 2002 году в независимости благо видели лишь 35 процентов опрошенных, то в этом — положительно оценивают принятие декларации о суверенитете уже 61 процент от общего числа респондентов.
— Чем руководствовались депутаты 25 лет назад, когда объявили о суверенитете России?
— Смысл был глубокий. Сама по себе декларация была выражением того, что, как и все республики, Россия является страной суверенной, и поэтому она имеет право самостоятельного принятия тех решений, которые относятся ко всем республикам. Если до этого руководство РСФСР было полностью подчинено союзному руководству, то после принятия декларации оно стало демонстрировать свою независимость. Ельцин планировал достижение независимости и выход из-под контроля Горбачева. Важную роль играла Украина, которая хотела получить независимость перед Беловежской пущей. Пожалуй, это был самый главный момент, если подняться над чисто личными взаимоотношениями.
— Большинство россиян сегодня считают, что независимость пошла стране во благо. Однако есть и те, у кого принятие декларации по-прежнему ассоциируется с ухудшением жизни, несбывшимися планами//. А как в то время эти события воспринимали вы?
— Я был полностью сконцентрирован на проблемах экономических реформ и для меня вопросы взаимоотношений между республиками играли такую роль — «как бы не помешали». Самой большой драмой было начало войны в Чечне. Я понял, что это будет колоссальным ударом по реформам и становлению в России новой экономической системы.
— Вы в большей степени за реформы переживали?
— Я воспринимал это так: Россия будет независимой, а у союзного руководства будут какие-то ограниченные полномочия. Глубоко я в это не вдавался. Когда в 1991 году стало обсуждаться упразднение СССР, я был категорически против. Я понимаю, что это было чисто эмоциональное движение, а не разумное. Я много раз потом разбирал мои противоречия с Егором Гайдаром и после долгих размышлений пришел к выводу, что он практически всегда был прав, а я ударялся в эмоции.
От эмоций нельзя ждать хороших политических решений.
— Но для того времени в политическом контексте это было, наверное, важное решение?
— Те события, которые были ознаменованы провозглашением этого праздника, весьма важны в истории России. Сейчас все спрашивают — почему 12 июня? Почему не другая дата? Например, когда была одержана победа над путчистами. Но тогда граждане России относились к событиям августа 1991 года по-разному, поэтому решили, что не нужно никого затрагивать и сделали 22 августа Днем российского флага. Но по-настоящему серьезные события, конечно, были в дни августовского путча (18-21 августа 1991 года — Прим. ред.), когда были решены ключевые проблемы. Если честно, мне безразлично — будет это 7 ноября или 12 июня. Лето — это хорошее время года, будем праздновать. А вот что праздновать — это у каждого свое.
— Вас называют архитектором либерализации, генератором идей экономических реформ, вы работали в правительстве, были причастны к истории. С точки зрения вашего опыта, правильный ли путь выбрала Россия?
— Сегодня мы имеем новую Россию, про которую говорят, что она рыночная, демократическая. Вот только с какими оговорками? Для меня это особенно чувствительно.
Я считаю, что Россию ждут серьезные перемены, и они не за горами.
Нынешний кризис без серьезных перемен и реформ мы преодолеть не сможем.
— Сегодня экономика все больше переходит на ручное управление. Элиты говорят о возрождении элементов Госплана. Вы, как знаток советской системы, видите в этом смысл?
— Мы не то, что переходим, мы уже находимся на ручном управлении. Никакого Госплана нам не надо. Нужно строить демократию на самом деле.
Елена Журавлева
Источник: ura.ru